Московское метро: эпоха под землёй

Резко ударяющий в уши и полностью оглушающий вой поезда, визг гудка, монотонное «Осторожно, двери закрываются» и размеренный стук колес по рельсам, – музыка московского метро, такая обыденная и привычная, в тот вечер казалась какой-то особенной. Еще бы – впереди меня ждала интереснейшая встреча! Короткое двадцатиминутное путешествие от станции Тропарево до станции Кропоткинская, которое в будни казалось длинным и скучным, пролетело в один миг. Мимо проносились станции Сокольнической линии, такие разные: каждая, будто отдельный город, и чем дальше – тем крупнее и величественнее…

«Станция Кропоткинская. Уважаемые пассажиры, при выходе из поезда не забывайте свои вещи», – голос диктора заставил меня очнуться от раздумий, нужно было выходить. Пройдя вдоль строгих белых колонн в центр зала, я увидел ждавшую у стойки безопасности женщину с бейджиком. Это была Мария Александровна Калиш, историк, сотрудник Музея Москвы, москвовед. Совершенно случайно мне удалось «выйти» на нее при помощи Интернета, где я узнал, что Мария Александровна – специалист в области метро и даже организовывает «камерные» экскурсии по подземному пространству, на ближайшую из которых я тут же забронировал билет.

Метро – настоящая «страсть» Марии Александровны, и больше всего ее интересует именно советский период, которому она и посвятила свою экскурсию. «Почему именно советское время? Ну, почти все метро – это советское наследие. А для меня это совершенно удивительное и важное место еще и по личной причине. Муж сестры моей бабушки, Лев Владимирович Лие, был метростроителем. Он вышел из первого послевоенного набора МАРХИ и работал с Марковским – одним из самых известных советских архитекторов метро. Вместе они строили Арбатскую, Университет, северный зал Китай-города, разработали проект станции Пушкинская…», – рассказывала она.

На часах было за восемь – мимо мелькали поезда, проходили люди, однако к нам никто не подходил… Оказалось, что я на экскурсию пришел я единственный. «Что ж, придется нам вдвоем отправиться в путешествие по этому великолепному подземному городу …» – бодро сказала Мария Александровна. «Подземный город? – эти слова удивили меня: я вспомнил, что, когда ехал, каждая станция казалась мне отдельным маленьким городом...

«Достаточно забыть о повседневных делах и просто посмотреть вокруг себя, когда вы находитесь в метро! Это целая эпоха под землей… Уникальное разнообразие стилей, которого нет ни в одном европейском метрополитене. Оно было частью легендарного сталинского проекта по перестройке Москвы в едином стиле 1935 года… Но если наверху этого сделать не удалось из-за войны, то под землей – удалось прекрасно и полностью!»

Так началось наше путешествие, перенесшее меня на много десятилетий назад… Станции перестали быть тем, чем были раньше: местами встреч, ожидания, душным и людным местом, где в час пик невозможно ступить и шагу… Толпы людей в современной одежде и с телефонами растворились и стали незаметными.

Начали мы с Кропоткинской, где и встретились. От этой станции, сегодня выглядящей достаточно скромно, хоть и стильно, осталось очень мало в первоначальном виде. Исторически это самая важная из всех станций нашего метро... Мария Александровна достала из папки уникальные архивные рисунки того, как должен был выглядеть вестибюль станции в первоначальном проекте.

«Это – стиль конструктивизма. – увлеченно рассказывала она, показывая фотографии. – После революции и полного отказа от «декоративного» буржуазного искусства этот стиль стал очень часто использоваться архитекторами… Строгие, ровные формы, отсутствие украшений, исключительно утилитарный характер архитектуры. Вестибюль этой станции планировалось соединить с залом Дворца Советов, который так и не построили».

Ровные, прямоугольные, строгие, но при этом величественные колонны, возвышающиеся как будто до неба и впечатляющие даже на блеклом черно-белом рисунке, поразили меня. Пока я рассматривал многоярусный зал Советов, мне показалось, что я – в далеком советском времени. Снова потерялось чувство времени и пространства – «подземный город» полностью завлек меня даже на бумаге. Что ж, впереди ждало еще много интересного!

В реальность меня вернул голос Марии Александровны. «Теперь поедем дальше и увидим теперь «живые» станции, а не просто фотографии», – с улыбкой сказала она. Мы сели в поезд и доехали до Красных Ворот.

Эта станция, на которой я до этого бывал достаточно часто, как будто открылась мне по-новому с ее темно-бордовыми мраморными стенами, распространяющими мрачный свет лампами-«шарами» и шахматному полу. Людей практически не было, в зале царила таинственная, «историческая» атмосфера.

«Сюда мы неслучайно приехали после Кропоткинской. Это – еще один стиль советского метро, теперь классический, полностью противоположный конструктивизму. Он более декоративный и сочетает в себе элементы античной архитектуры – древнегреческой и древнеримской», – пояснила Мария Александровна.

В середине зала стояла группа молодых людей и почему-то с любопытством дотрагивалась до массивных колонн из красного мрамора. Подойдя поближе, я услышал, что молодые люди, которые оказались студентами геологического факультета МГУ, что-то усиленно обсуждают. Я осмелился вступить с ними в беседу и узнать, что интересного они нашли в колоннах.

«Чувствуешь, что поверхность не гладкая, а как будто глянцевая? Во время Олимпиады 1980 года эти великолепные стены из азербайджанского мрамора покрыли лаком! Лак вступил в реакцию с мрамором и просто-напросто «сожрал» весь натуральный камень!», – сказал один из студентов, с портфелем и в очках. Его слова поразили меня и напомнили о том, как часто мы сегодня разрушаем нашу культуру, губим памятники и культурное наследие!.. Но от грустных размышлений меня отвлекла Мария Александровна: экскурсия продолжалась.

Третьей нашей «остановкой» стала станция Комсомольская Сокольнической линии. Красновато-кремовые колонны, «висячие» проходы над поездами – мне сразу показалось, что она очень отличается от станций, которые мы видели до этого.

«Что ж, а это еще один стиль советского метро – так называемый арт-деко. Если Кропоткинская в первоначальном варианте – ровные, гладкие формы, а Красные Ворота – исключительно эстетика, то Комсомольская – это некий компромисс. Утилитарность тут сочетается с потрясающими украшениями, – говорила Мария Александровна. Поднявшись по лестнице, мы прогулялись по верхним проходам.

Строгие, абсолютно ровные колонны сверху были украшены великолепными золотыми узорами, но смотрелось это необыкновенно естественно.

Впереди нас ждала последняя станция – время пролетело очень быстро, и время экскурсии подходило к концу. Выйдя из зала радиальной Комсомольской, мы, пройдя через переход и полюбовавшись великолепным цветным панно и резными колоннами, стали переходить на станцию Комсомольская Кольцевой линии.

На ступеньках эскалатора, на котором мы поднимались, людей было немного. Недалеко от меня стояла девочка лет четырнадцати-пятнадцати. На ее лице как будто не было эмоций, а глаза уставились в экран смартфона, на котором она играла в какую-то игру. Пальцы с огромной скоростью и проворством перемещались по гаджету, и казалось, для девочки не существовало ничего, кроме виртуального мира игры. В голове промелькнула мысль – неужели можно, когда тебя окружает такая красота, когда перед тобой – целая эпоха, играть в телефон?..

И тут перед глазами открылась станция Комсомольская Кольцевой линии. Самая большая по высоте во всем московском метрополитене, с ее потолком высотой в девять метром, она выглядела поистине грандиозно. И снова – как будто я перенесся на много лет назад, когда меня еще не было… Выкрашенный в насыщенно-желтый цвет потолок по бокам был украшен великолепной золотой смальтой, а по центру располагались большие цветные мозаичные панно.

«Вот, наконец, апогей великолепия московского метро… Неоклассический послевоенный стиль! – с восторгом в голосе воскликнула Мария Александровна. – Буйство красок, отсутствие даже классической сдержанности и следование образцам русской культуры!»

Еще бы – мозаики на потолке изображали таких исторических фигур, как Александр Невский, Михаил Илларионович Кутузов, однако мой взгляд пал на две из них, на которых из цветных кусочков была выложена фигура Ленина. И, присмотревшись внимательнее, я увидел, что в них есть что-то слегка режущее глаз, как будто мозаику перекладывали, из-за чего немного изменились оттенки. Оказывается, я был прав: мозаику действительно заменили. На месте Ленина раньше был Сталин, но во времена Хрущева, после разоблачения культа личности, все изображения Сталина в метро и упоминания о нем – портреты, надписи, мозаики – были уничтожены…

«Я очень отрицательно отношусь к такой исторической фигуре, как Сталин, но то, что сделали при Хрущеве, – это чудовищно! – сокрушалась Мария Александровна. – Было уничтожено столько великолепных произведений искусства…»

Стрелки часов приближались к половине десятого вечера, и путешествие заканчивалось. После беглого осмотра еще нескольких станций нужно было расставаться… Находясь под впечатлением от увиденного, от разнообразия стилей, величия и украшений. Прощаясь с Марией Александровной, я не мог не спросить об ее отношении к современному метро.

«Именно советское метро – это настоящее искусство. – ответила она. – Современные «хай-тековские» станции – это, во-первых, подражание хрущевским однотипным станциям, а во-вторых, в них нет своего стиля, нет той жизни и того творческого порыва, что есть на станциях советских. Именно советское метро воспитывает культуру и настоящий художественный вкус».

Я горячо поблагодарил Марию Александровну за прекрасную экскурсию, и, обменявшись адресами в социальных сетях, мы разошлись. Волшебное в советскую эпоху закончилось, и я решил выйти на улицу… Запах свежего вечернего воздуха, звук городского транспорта и суеты огромного мегаполиса – ничего не рассеивало впечатления от экскурсии. Насколько же все-таки важно сохранять свою культуру и помнить о прошлом… Не думать о пустом и не зацикливаться на мелких обыденных проблемах, когда перед тобой – целая эпоха. Ведь без истории нельзя двигаться вперед и оставаться Человеком…