Соня Йончева и звездный блеск “Богемы” в Staatsoper Unter den Linden

В минувшем декабре в Staatsoper Unter den Linden прошел плановый блог зимне-снежных спектаклей "Богемы" Пуччини. Как правило, для этой оперы, которую зрители видят в праздничные дни до или после Рождества, однако далеко не каждый сезон, театр приглашает выдающихся исполнителей нашего времени. Так, например, в 2017 году на сцене появлялись Анджела Георгиу и Петр Бечала. В текущем сезоне берлинцы увидели в главных партиях Соню Йончеву (Мими), Эльзу Драйсиг (Мюзетта) и Чарльза Кастроново (Рудольф).

Постановка Линди Хьюм носит классический характер и не изобилует никакими новомодными скандальными элементами, что я уже отмечала в моей рецензии несколько лет назад. Здесь все чинно-благородно: снег падает на головы влюбленных, дети поют рождественские песни, а Мими так обожает свою новую шляпку. Даже поцелуй героев, если мне помнится верно, происходит за сценой.

Действие оперы, правда, перенесено в начало 20-го века, однако это нисколько не портит данную постановку и не отвлекает от сюжетной линии, а лишь наоборот делает ее ближе к нам и нашему времени. Тем более, Соне Йончевой так идут волны каре, а Чарльз Кастроново уже давно время от времени появляется в элегантных костюмах в стиле ретро.

Сначала голос Сони Йончевой показался мне слишком низким и густым для партии Мими, но постепенно он приобрел отличительные для данной героини лиричность и задушевность, так что в некоторых моментах и интонациями, и фразировками (особенно в разговорном регистре) певица напоминала мне другую великую Мими прошлого - Миреллу Френи. Несмотря на то, что госпожу Йончева уже привычно видеть в более ярком амплуа дам полусвета вроде Виолетты и Манон Леско, королевы Елизаветы или в образе ревнивой Тоски, эта роль стала для нее большой удачей, ведь именно партия бедной вышивальщицы, носящая несколько камерно-интимный характер, позволила увидеть все грани таланта певицы.

Чарльз Кастроново как нельзя лучше подошел героине Сони как внешне, так и по темпераменту, воплотив в себе образ истинного Рудольфа, способного и страдать, и любить, и быть веселым балагуром, презирающим мелкие бытовые проблемы в дань хорошему настроению. Голос певца был несколько напряжен на верхних нотах, но это не помешало тенору выразительно и уверенно исполнить основные вехи произведения, за что его наградили заслуженными овациями и криками "браво". Впрочем, его партнерша без аплодисментов и восторженных возгласов также не осталась. Не буду отрицать, что артистический профессионализм исполнителей вызвал слезы и на моих глазах уже после первых сольных арий "Che gelida manina", "Si, mi chiamano Mimi" и дуэта "O soave fanciulla".