Виолетта после Альфредо

Я знал о её расставании с Альфредо, её болезни душевной и физической и что её скоро не станет. Я любил её. Моё сердце каждый раз теряло какую-то часть, когда она плакала или кашляла.

Я глупец. Я любил её и хотел видеть счастливой, но что я мог сделать? Каждый, кто смотрел на неё после тех событий, понимал, что от красавицы Виолетты осталась лишь оболочка женщины. А душа... Душа осталась в том растоптанном раю, что был им домом среди цветов. Все по-прежнему хотели обладать ею, называя заоблачную цену лишь только за один ласковый взгляд в их сторону, искренний смех от услышанной от них шутки... Хоть что-то, что говорило бы о жизни, а не о смерти, что тащилась за ней шлейфом, как аромат мёртвых цветов.

Но было лишь забвение. Её лик Мадонны, который никак не вписывался в эту пошлую толпу. Я любил её, я был глуп и молод. Я не мог ничего сделать, я мог только купить её тело на ночь или больше. И я купил. Она двигалась теперь как призрак, грациозно и остервенело, наступая на сердце. Я готов был целовать пальцы её холодной руки вечно, но не смел. Я бросился перед ней на колени и обхватил руками её платья, безмерно обожая хрупкую душу в этих многослойных одеяниях. Казалось, она что-то поняла и в первый раз взглянула на меня. Пустой взгляд тени, у которой отняли кровь и плоть. "Не обессудьте", — молвила она и стала раздеваться.

Я любил её неистово, я боролся со злыми силами, что захватили её. Дурак, я не понимал.

Когда волна наслаждения накрыла её, лишь на миг лицо её просветлело. В эту долю секунды я был на седьмом небе от радости, что сделал её счастливой! Но уже через мгновение (я ещё не успел схватить воздух после затопившей меня нежности к ней) оно исказилось гримасой отчаяния... И она стала плакать. Так тихо, как плачут лишь те, кого никто не услышат, кто не надеется на сочувствие... Или те, у кого уже нет сил на вскрик или рыдание. Как я ненавидел себя! Я не понял тогда, но знаю сейчас: для спасения ей нужен был друг, а не покупатель. До самой этой минуты я проклинаю себя за свою подлость и влюбленную глупость. Она умерла через два месяца. Альфредо был с ней у изголовья её кровати, когда это случилось. Я не ревновал. Я был счастлив за неё и горько страдал, когда от этой нимфеи не осталось ни следа.