Сказка о некрасивой Турандот и красивом Юсифе
В этом сезоне Метрополитен Опера снова показывает исторический спектакль "Турандот" Джакомо Пуччини в постановке Франко Дзеффирелли. Спектакль, состоявшийся 12 октября, транслировала в кинотеатрах компания TheatreHD.
О красоте дзеффиреллиевской "Турандот" было сказано столько, что можно уже не упоминать эту составляющую спектакля. Дирижер Янник Незе-Сеген, певцы Кристина Гёрке, Юсиф Эйвазов, Элеонора Буратто и Джеймс Моррис - вот те явления, которые требуют обсуждения.
Пуччини написал гениальную партитуру, а Дзеффирелли поставил спектакль, потрясающий воображение. Задача исполнителей - привести все это в действие: дать жизнь музыке, декорациям и костюмам. Но жизни в этом спектакле, как и в принципе вообще в сегодняшнем оперном театре, было крайне мало. Наверное, именно поэтому сегодня идет много разговоров об архаичности классических "пышных" постановок. Когда спектакль напичкан не декорациями, а режиссерскими задачами, идеями и проблемами, даже самому ленивому певцу приходится думать на сцене, шевелиться или хотя бы просто смотреть на партнера.
"Смотреть на партнера? Что в этом сложного?" - наверное, спросит наш читатель. Действительно, ничего сложного. Сложно смотреть на партнера во время пения - певцам не хочется "воровать" у зала звук, которого и так практически нет. Поэтому они весь свой вокал направляют к зрителям, опасаясь даже на градус отвернуть голову. Что в этот момент говорится в тексте - абсолютно неважно: будь это реплики "Я смотрю на тебя" или "Я целую твою руку", или что-то типа "Все чего я жажду в жизни - бесконечно глядеть в твои глаза". Жажда жаждой, а петь надо.
Но вот какой интересный момент... певец закончил петь, а взгляд "и ныне там". Такой "болезнью" страдали два главных героя в Мет 12 октября.
Похудевший Юсиф Эйвазов, которому очень подошёл костюм Калафа да и сам образ в принципе (думается, это один из самых симпатичных Калафов в истории), не хотел обкрадывать зал ни голосом, ни своей красотой, поэтому все 2 часа нахождения на сцене он упорно не отводил лицо от зала. За весь спектакль он ни разу не взглянул ни на своего отца, ни на рабыню Лю, ни даже на принцессу. Ни разу не взглянул - осознанно. Конечно же, находясь в переживаниях о вокале и внешнем виде, пару раз он рассеянно глянул пустыми глазами на партнеров по сцене, но эти пару раз вспомнить трудно.
Пытаясь максимально донести до зрителя чувства своих героев и раскрыть ключевые событийные моменты, певцы, не имеющие актерского таланта, зачастую играют очень преувеличенно, то есть переигрывают. Юсиф выбрал другой путь - не играть вообще. В течение всего спектакля на его лице можно было увидеть 1,5 эмоции: его лицо было томно-грустным и иногда томно-грустным с выпученными глазами. Выражение это сопровождало и встречу с отцом, и внезапную любовь к Турандот, и страстный финальный дуэт с принцессой, и даже смерть Лю.
Последняя вряд ли была этим огорчена, так как действовала точно по той же схеме. Ни одного взгляда не проронила Лю на так обожаемого ей Калафа. Однако Элеонора Буратто могла похвастаться не только приятной внешностью, но и приятным вокалом.
Ни тем, ни другим не обладала Турандот. Скандинавская внешность, не подходящая для этой роли, невыгодный для крупных планов макияж и голос... Голос этой певицы безусловно крепкий, и наверняка она поёт Вагнера прекрасно, но мне всегда казалось большой ошибкой петь Турандот немкам. Их голос, так подходящий немецкой музыке, в "Турандот" всегда звучит очень тяжело, "расхлябанно" и в принципе неприятно. Это касается, в основном, второго действия, в котором все с дикими потугами набрасываются на "In questa reggia", потом оставшимся форсом поют сцену загадок и после неё умирают, перекрикивая хор.
Интересно, что каждая сопрано хочет доказать, что все те казни египетские, которые они испытали за эти 20 минут, ни капли их не утомляют. Вот и Кристин, пока дошла до камеры, не стесняясь, громко выдохнула, а потом с милой улыбкой говорила, что совсем не устала.
Но так или иначе Гёрке в этот вечер была Турандот. Кристин Гёрке, выросшая на музыке, в которую драматическая составляющая вплетена намертво, не стала обделять произведение Пуччини актерской работой. Её Турандот не назовёшь эталонной или каноничной, но артистка весь спектакль держала линию роли персонажа. В финальном дуэте она даже как-то разошлась, и то, что в хорошем составе исполнителей можно было бы назвать безвкусицей, здесь было глотком жизни.
Самым непонятным вокальным явлением вечера стал Джеймс Моррис, исполнивший роль Тимура. Моррис, 30 лет назад потрясающий Мет своим Вотаном в вагнеровском "Кольце", сегодня потрясти своим вокалом уже не может. Но зато он может с достоинством сыграть спектакль и поразить точностью исполнения роли. Как Гёрке была настоящей Турандот, так и Моррис был настоящим Тимуром. В сцене смерти Лю от его игры по коже бежали мурашки.
Янник Незе-Сегён, несмотря на молодой возраст и энтузиазм, который, судя по его улыбке и глазам, бьет через край, не блеснул духом всепоглощающей энергии. Его работа над "Турандот" была вообще незаметна: казалось, оркестр в тот вечер играл по наитию. Незе-Сеген, судя по всему, влез только в два места: остановил оркестр после арии Калафа, чтобы Юсиф насладился полуминутными аплодисментами, и НЕ остановил оркестр в сцене, где это принято, то есть перед дуэтом Калафа и Турандот.
В целом, спектакль, несмотря ни на что, остаётся шедевральным, он понравится и тем, кто об опере не знает ничего. Захватывающая и трогающая за душу история, красивая постановка, хорошие мизансцены и, конечно же, гениальнейшая партитура Пуччини, слившись воедино, делают этот спектакль самостоятельным произведением искусства.
Следующие показы “Турандот” ищите в расписании трансляций TheatreHD в вашем городе.
Comments