Бедовый "Почтальон"
13 и 15 июля в Новой Опере в концертном исполнении прозвучал «Почтальон из Лонжюмо» Адольфа Адана. Эта комическая опера давно стала настоящим раритетом и даже в родную для себя Францию вернулась совсем недавно, в 2019 году. Теперь же миссию популяризировать ее у нас взяли на себя артисты московского театра.
Нынешний год для автора гениальной «Жизели» юбилейный — ровно 220 лет назад Адан появился на свет. «Почтальон из Лонжюмо» (1836) считается его лучшей оперой. В XIX веке произведение имело большой успех — к концу столетия оно было поставлено более 500 раз в Париже. Особая популярность ему досталась в Берлине — более 800 спектаклей в позапрошлом веке. В России опера шла, как в Питере, так и в Москве — но судить, насколько в моде была эта опера у нас сложно, никаких документальных свидетельств не сохранилось. Зато на просторах интернета можно найти ее клавир, выпущенный издательством Юргенсон, на русском языке.
Слушателей, по-видимому, пленяла легкость, почти что опереточность музыки, и водевильный сюжет. Почтальон Шаплу бросает свою новоиспеченную жену, трактирщицу Мадлен, ради звездной карьеры в Парижской Опере — у него прекрасный голос. У молодого человека в итоге все складывается успешно, он становится звездой театра. Однако его жена унаследовала богатое состояние тетушки и титул графини (!). Через десять лет они встречаются, но муж не узнает свою жену и влюбляется в нее заново — вернее, в мадам де Латур (теперь она носит такое имя). Герой хочет сыграть с ней фиктивную свадьбу, но коварный замысел не удается — персонажей благословляет настоящий священник, а не оперный статист, как задумал почтальон. Теперь по закону ему за двоеженство грозит повешение. Но Мадлен, хорошенько поиздевавшись над своим неверным муженьком, открывается ему — и разумеется, все обвинения с Шаплу спадают. Хэппи-энд — герой клянется в вечной любви своей вновь обретенной жене, все счастливы.
Сюжет даже для такого условного жанра, как опера, откровенно бредовый. Ему вторит и поддакивает музыка — неизменно легкая, с примитивными гармониями, минимальным включением в действие оркестра и бесконечными мелодическими повторами. Опера Адана сильно проигрывает комическим опусам того времени — тому же «Любовному напитку» Доницетти, «Фра-Дьяволо» Обера, «Белой даме» Буальдье. По сравнению с ними это произведение откровенно попсовое, по-провинциальному легковесное в своей бездумной опереточности и скудное на запоминающиеся мелодии. Интерес к «Почтальону» может вызвать лишь виртуозность партий. Например, партия главного героя Шаплу — поистине крепкий орешек для теноров. Он поет практически без остановки на протяжении всех трех актов, и в его арсенале должно быть ре второй октавы — этой нотой он обязан блистать здесь не единожды. Нелегка «участь» и Мадлен де Латур — сопрано должно иметь отличную гибкость в голосе и свободно справляться с украшениями, пассажами и многочисленными верхними нотами.
Опереточность опуса усиливается и разговорными сценами, которые занимают добрую половину сочинения— процентов тридцать точно. В Новой Опере, кстати, их убрали, и между музыкальными сценами звучали остроумные комментарии на русском языке, в которых излагался сюжет — их сочинил Сергей Плотов. Совершенно прелестные стихи своим юмором даже как-то раскачали однотонность композиторских приемов.
Музыкальным руководителем и дирижером постановки выступил Клеман Нонсье — кому, как не ему работать с созданием своего соотечественника Адана. Сотрудничество с московской театром оказалось плодотворным — оркестр демонстрировал идеальное понимание стилистики, фразы по-французски «дышали», да и с динамикой был полный порядок. Даже показалось, что произведение не совсем достойно такой отточенности и филигранности исполнения.
Видно, что солисты выступили на пределе своих возможностей и мастерства. Ярослав Абаимов, певший коварную партию Шаплу в оба дня (изначально 15 числа должен был выступить солист театра им. Станиславского и Немировича-Данченко Кирилл Матвеев), на втором выступлении заметно подустал, и это чувствовалось. Хотя по техническому регламенту все было взято, и нельзя не сделать поклон артисту за то, что отважился вообще на такое вокальное «приключение». Достойной партнёршей Абаимова оказалась Валерия Бушуева в партии его жены — скрупулезные и очень неудобные пассажи, которые надо пропевать в сумасшедшем темпе, она освоила сполна. Она сумела показать «двуличность» своей героини — интонации и эмоциональная окраска партии трактирщицы заметно отличались от подачи парижской аристократки. Так что Бушуева выиграла в том числе и в актерском плане. Покорил своим обаянием и харизмой Дмитрий Орлов в небольшой роли кузнеца Бижу, который затем стал хористом Парижской Оперы Альциндором — этому басу в Новой Опере дают обидно маленькие партии, хотя он достоин гораздо большего.
В следующем году в театре планируется уже полноценная постановка «Почтальона из Лонжюмо» в интерпретации Евгения Писарева. На его счету — удачные «Итальянка в Алжире» в театре им. Станиславского и Немировича-Данченко, «Севильский цирюльник» и «Свадьба Фигаро» в Большом. Теплится надежда, что продуманная режиссерская история вытащит слабую музыку Адана, хотя, как известно, из плохого хорошее сделать трудно.
Вообще, страсть Новой Оперы к раритетам прошлого всегда поощрялась и была обоснована. Но если раньше театр обращался к произведениям достойного качества («Виндзорские проказницы» Николаи, «Проданная невеста» Сметаны, «Пират» Беллини), то теперь репертуар труппы пополняется, откровенно говоря, произведениями весьма среднего уровня. Пример тому — ничем не примечательный в музыкальном плане «Стиффелио» Верди. Теперь будет и пошлейший Адам. Зато абсолютно восхитила «Золушка» Жюля Массне, представленная на Крещенском фестивале прошлого года — она вполне может претендовать на звание шедевра. Планировалась полноценная постановка этой оперы, но, судя по афише на новый сезон, героиню Массне отправили на пенсию. И это очень жаль — теперь нам придется довольствоваться аляповатым и наивным «творением» его французского коллеги.
Текст: Филипп Геллер
Фото: Екатерина Христова